Обретение чуда - Страница 20

Война, конечно, была неизбежной, и марагов уничтожили. Но дух Мары и призраки убитых марагов по сей день обитают в Марагоре, и это очень скоро узнают те, кто вторгается в пределы этого населённого привидениями королевства.

Случилось так, что жили в то время в городе Меросе на юге Сендарии три смелых человека, которые, прослышав об этих богатствах, решили отправиться в Марагор попытать счастья. Смелости им было не занимать, а при всяком упоминании о духах все трое только фыркали.

Путешествие их было долгим, потому что верховья Марагора находятся в нескольких сотнях лиг от Мероса, но запах золота не давал друзьям покоя. И вот наконец одной тёмной грозовой ночью они прокрались через границу в Марагор мимо стражей, которые не имели права пропустить ни одного пришельца. Соседнее королевство, претерпев все несчастья войны, вовсе не желало ни с кем делиться добычей.

Всю ночь шли они, сгорая от нетерпения поскорее за хватить золото. Дух Мары рыдал в тишине, но храбрецы не боялись призраков, а кроме того, убеждали друг друга, что это просто вой ветра в деревьях.

Ночь кончалась, робкий серый свет разлился среди холмов, а где-то недалеко послышался шум речной воды. Мужчины знали, что золото легче всего найти по берегам рек, и поэтому поспешили туда.

Но тут один из них случайно взглянул под ноги и заметил, что земля вокруг усыпана самородками. Обуреваемый жадностью, он ничего не сказал остальным и замедлил шаг, пропуская друзей вперёд; когда те исчезли из виду, счастливчик упал на колени и начал собирать золото, как ребёнок – цветы, но, услыхав сзади шорох, обернулся.

О том, что увидел этот человек, лучше умолчать, только он, выронив все сокровища, убежал.

Река, шум которой слышали компаньоны, протекала через узкое ущелье, и двое остальных поразились, заметив, как третий мчится по краю этого ущелья, продолжая бежать даже когда упал в пропасть: ноги беспомощно болтались в воздухе. Тогда они повернулись и заметили, что преследовало их товарища.

Один сошёл с ума и с отчаянным воплем бросился в то же ущелье, которое поглотило друга; но третий искатель приключений, самый храбрый и смелый из всех, продолжал твердить себе, что ни один призрак не может повредить живому человеку, и решил стоять до последнего. И это, конечно, было самой ужасной ошибкой. Духи окружили храбреца, уверенного в собственной безопасности.

Господин Волк, замолчав, сделал глоток из кружки.

– А потом, – продолжил он, – поскольку даже привидения могут проголодаться, они разорвали его и съели.

Волосы Гариона встали дыбом от ужаса, и не только у него: многих за столом охватил озноб. Такого рассказа явно никто не ожидал услышать.

Кузнец Дерник, сидевший рядом, озадаченно нахмурился.

– Не буду сомневаться в правдивости повествования, – сказал он Волку, с трудом подбирая слова, – но если они, то есть призраки, сожрали храбреца, значит… что тут сказать… ведь, говорят, они, духи эти, бесплотны, а следовательно, желудков не имеют. И чем, интересно, они его грызли?

Лицо Волка стало таинственно-загадочным. Он поднял палец, как будто готовясь достойно ответить Дернику, но неожиданно весело рассмеялся.

Дерник вначале раздражённо вскинулся, но, сообразив, в чём дело, тоже расхохотался. Понемногу все присутствующие, поняв, как над ними подшутили, присоединились к кузнецу.

– Превосходно разыграл, старый приятель, – сказал Фолдор, покатываясь со смеху, – а кроме того, из этой сказки можно вывести мораль: жадность плоха, но страх ещё хуже, а мир и без того достаточно отвратителен, чтобы населять его вымышленными чудовищами.

Фолдор, как всегда, был верен себе и не упускал случая прочитать проповедь.

– Совершенно верно, дорогой Фолдор, – сказал уже серьёзнее Волк, – но существуют вещи, от которых нельзя отмахнуться и которые невозможно объяснить.

Только Брилл, сидевший у очага, не присоединился к веселью.

– Никогда не видел призраков, – кисло сказал он, – даже не встречал никого, кто бы с ними сталкивался, и вообще не верю ни в волшебство, ни в чародейство, ни в какие глупости!

Он встал и, громко топая, вышел из зала, словно сказочник оскорбил своей историей лично его.

Позже, на кухне, когда тётя Пол следила за уборкой, а Волк уютно устроился за столом с кружкой пива, борьба Гариона с собственной совестью достигла высшей точки.

Привычный сухой голос в душе объяснил, что скрывать увиденное не только глупо, но и, возможно, опасно. Поставив горшок, который в этот момент чистил, мальчик подошёл к тёте и старику.

– Возможно, это всё чепуха, – осторожно начал он, – но сегодня, возвращаясь с огорода, я видел, как Брилл следил за тобой, тётя Пол.

Обернувшись, она уставилась на него.

– Волк оставил кружку.

– Продолжай, Гарион, – приказала тётя.

– Ты как раз поднялась к Фолдору, – объяснил Гарион. – Брилл подождал, пока ты войдёшь, потом прокрался к двери и подслушивал. Я увидал его, когда ставил лопату в сарай.

– Сколько этот Брилл пробыл на ферме? – спросил, нахмурившись, Волк.

– Только с прошлой весны, – ответил Гарион, – после того, как Брелдо женился и уехал.

– А мерг-торговец был здесь на прошлый Эрастайд, за несколько месяцев до появления Брилла? Тётя Пол резко вскинула голову.

– Думаешь?.. – Она не договорила.

– Считаю, неплохо бы мне погулять по ферме и перемолвиться словечком с приятелем Бриллом, – мрачно заключил Волк. – Не знаешь, где его комната, Гарион?

Гарион, с внезапно забившимся сердцем, кивнул.

– Покажи!

Волк отошёл от стола, и его походка больше не напоминала старческую трусцу. Странно было наблюдать, как бремя прожитых лет мгновенно исчезло куда то.